Антон Долин рассказал Masters Journal, зачем нужна кинокритика и почему недавний фильм Ларса фон Триера «Дом, который построил Джек» — важнейшее событие уходящего года.
— Сейчас самое время, чтобы подвести итоги года. Вы можете выделить три лучших российских или зарубежных фильма 2018-го?
— Выбрать три фильма невероятно сложно, хотя я всегда пытаюсь урезать свой список. Ранее он составлял наименований двадцать, но я постарался сократить его до десяти. Если всё же говорить о тройке, то назову один русский фильм, который меня совершенно потряс: «Война Анны» Алексея Федорченко. Это первый и настоящий фильм на тему холокоста, снятый в России, с одной-единственной актрисой, шестилетней девочкой, играющей фантастически хорошо. Картина в своей миниатюрности настолько прозрачна и прекрасна, что, на мой взгляд, это лучшее из того, что породило русское кино в уходящем году.
Ещё назову фильм «Рим» Альфонсо Куарона, победивший на Венецианском кинофестивале. Пронзительная, невероятной красоты чёрно-белая картина о детстве режиссёра в Мексике. Действие происходит в 1970-х годах, а сюжетная линия тебя полностью обезоруживает.
И, конечно, Ларс фон Триер. Он почти что мой духовный брат и важнейший режиссёр современного кино. Я знаю, для многих «Дом, который построил Джек» — не лучшая его картина. Я даже могу с этим согласиться, но для меня она важнейшее событие года. Я уже несколько раз пересмотрел её и продолжаю постоянно думать о ней. Она даёт понимание того, что такое искусство, зачем оно существует, кто есть художник, какова его функция в этом мире.
Кадр из фильма «Дом, который построил Джек». Режиссёр Ларс фон Триер. 2018
— Вы написали книгу о творчестве Триера («Ларс фон Триер: контрольные работы. Анализ, интервью» (2007, 2015, 2017). — Ред.). Выделите, пожалуйста, несколько ключевых, по вашему мнению, картин.
— Для меня лучшие фильма Ларса фон Триера — «Догвилль» (2003), «Идиоты» (1998) и «Танцующая в темноте» (2000). Честно говоря, это тот режиссёр, у которого я люблю абсолютно всё, но, возможно, в разной степени. «Идиоты» — один из самых радикальных или даже самый радикальный его фильм, за что я его особенно ценю. «Догвилль» — это вещь, сопоставимая с большим классическим романом, принципиально важным и способным повлиять на человека, который в него погрузился. «Танцующая в темноте» была для меня сильнейшим эмоциональным переживанием. Я человек музыкальный, и для меня очень важен музыкальный ряд: и в кино, и в театре, да где угодно. И мне кажется, что это сотрудничество конгениальных Триера и Бьорк привело к невероятному результату.
— А вы помните фильмы, которые, можно сказать, внедрили вас в кинокритику?
— Меня «внедрил» не фильм. Я же выпускник филфака МГУ, и начал я с того, что занимался исследованием книг, много писал о них. Первые же фильмы, на которые я сделал рецензии, сейчас и не вспомню. Но фильмы Ларса фон Триера однозначно повлияли.
— Как вы относитесь к кинокритикам, которые решили попробовать себя в режиссуре? Ведь присутствуют слишком большие ожидания. Когда критик пишет негативный отзыв на фильм, складывается ощущение, что сам он мог бы сделать куда лучше. Вот относительно недавно Роман Волобуев снял «Холодный фронт». Получилось, мягко говоря, спорно.
— Отношусь к этому нормально; каждый выбирает то, чем он хочет профессионально заниматься. Но я думаю, только гений умеет совмещать анализ искусства и делание искусства. У человека сильно развито либо левое полушарие мозга, либо правое. Одно из двух. Я не встречал ещё таких людей, которым одинаково даётся и то и другое. Были гении вроде Леонардо да Винчи. Он мог и парашют сконструировать, и «Мону Лизу» написать. Больше таких в истории искусства особо и не припомню.
— После Даниила Дондурея вы стали главным редактором журнала «Искусство кино» — одного из самых весомых журналов о кино в стране. Зачем вообще нужна кинокритика?
— Это вопрос — зачем вообще нужна критика. Искусство — боговдохновенная вещь. Хоть я в Бога и не верю, но это не важно. Оно откуда-то берётся. Никто не знает откуда, и сам художник не знает. Искусство необъяснимо, а критик — тот человек, который его приоткрывает и наводит мосты, что позволяет зрителям, читателям и слушателям понять произведение, прийти к нему и в конечном счёте полюбить. Это основная функция, подобная врачебной. Человек заболел, болезнь зафиксирована, и должен быть кто-то, кто поможет ему в этой ситуации. Думаю, критик не менее важен, чем врач. Конечно, плохой критик может навредить так же, как и плохой врач. Поэтому критики существуют с момента зарождения искусства, и уже во времена Аристотеля мы можем вспомнить разные теоретические подходы. Сколько бы ни существовало искусство, столько будет жива и критика.
Текст: Лилит Акопян
Заглавный кадр: Антон Долин. Фото: Eli Itkin
