Такого количества театров, как в Праге, нет, кажется, ни в одном городе мира. Оперные и балетные, государственные и независимые, современные и классические, драматические и пластические. Как не потеряться в этом разнообразии? Как понять, в какой «дивадло» пойти, а в какой не стоит? Как сделать выбор, когда сами пражане уже давно сбились со счёта и не всегда могут точно сказать, какой театр им нравится, а какой — нет? Ника Пархомовская побывала на шоу-кейсе чешского театра и готова поделиться своими наблюдениями с теми, кто только собирается в Прагу.
Театром единым
Я ехала в Прагу, не особо представляя, чтó меня там ждёт, кроме великолепной архитектуры, сытной еды, вкусного пива и толп туристов. Когда я была здесь 20 лет назад, город поразил меня небывалой даже для европейских столиц красотой и тотальным смешением стилей. Может быть, поэтому (или потому, что на дворе было лето, то есть самый нетеатральный сезон) я в основном гуляла — по замкам, паркам и кладбищам, которых тут в изобилии. В музеи заглядывала изредка, в театре не была вообще ни разу. Так что когда меня пригласили на шоу-кейс пражского театра, даже немного удивилась: зная о богатой чешской театральной традиции, я как-то не ассоциировала её с современной Прагой. И совершенно напрасно!
Уже в первый день я убедилась, что театры здесь повсюду, буквально в каждом втором дворе. Забавное для русского уха (и глаза) слово divadlo, наверняка имеющее что-то общее со средневековой уверенностью в дьявольской природе лицедейства, встречается едва ли не чаще, чем trafika, где продаются предметы первой необходимости. Но самое удивительное, что в театры ходят. Ходят и стар и млад, ходят по билетам и по приглашениям, ходят днём и ходят ночью (было в нашей фестивальной практике и такое). Причём непохоже, чтобы тут как-то особенно хорошо работал менеджмент или была какая-то уникальная ценовая политика. Просто театр в Праге, кажется, заменяет религию и развлечения.
Вместо музыки
С музыкой в Праге тоже всё в порядке: в аэропорту гостей города встречает афиша фестиваля «Дворжакова Прага», в роскошном зале местной филармонии выступают звёзды первой величины — от Евгения Кисина до сестёр Лабек, а рок-группы играют, кажется, повсюду — от стадионов до крошечных клубов. Однако всё равно по популярности театр намного опережает музыку, которая воспринимается как нечто прекрасное, но чужеродное. В театрах поют, танцуют, исполняют современных композиторов и музицируют любыми возможными способами. Особенно популярна опера: специально для неё в городе отстроено несколько зданий, так что при желании всегда можно выбрать между Моцартом и Яначеком.
Но для нас организаторы нашли кое-что поинтереснее, а именно разговорную оперу, оказавшуюся едва ли не сильнейшим впечатлением за всё время пражского театрального путешествия. Пели её в одном из самых необычных театров города — «Альфред во дворе» (Alfred ve dvoře), расположенном в удалённом от центра, но полном альтернативных экспериментальных площадок районе Голешовице. Название тут вовсе не рекламный трюк: стилизованное под садовый павильон здание и вправду находится в небольшом дворике и своей незамысловатой конструкцией больше всего напоминает гофр старинной фотокамеры. Когда-то, в 1997 году, его основал известный актёр, режиссёр и педагог Цтибор Турба, и поначалу тут показывали в основном пантомиму, но постепенно «Альфред» превратился в модную прогрессивную площадку для всех, кто не вписывается в традиционные рамки.
Опера «Список бесконечностей». Режиссёр Иржи Адамек, композитор Мартин Смолка
Сегодня это один из центров независимого перформативного искусства, куда приходят смотреть физический и визуальный театр, так что разговорной опере «Список бесконечностей» тут самое место. Впрочем, изначально композитор Мартин Смолка и режиссёр Иржи Адамек предназначали её вовсе не для «Альфреда», а для Национального театра Моравии и Силезии в Остраве, где она исполнялась в сопровождении хора и оркестра. Но после того как вдохновлённая Умберто Эко, Итало Кальвино и Хорхе Луисом Борхесом постановка получила Theatre News Award 2014, создатели перенесли её в Прагу, сократив состав исполнителей и немного изменив первоначальную концепцию.
Теперь «Список бесконечностей» играет струнный квартет (плюс арфа и фортепиано) и поют четверо актёров из Boca Loca Lab и известный контратенор Ян Микушек. Сама опера превратилась в забавнейшее перечисление — под музыку — цифр, букв, звуков и названий. Мы привыкли думать, что списки — это глупо и пошло, что это не более чем верная примета консюмеристского рая и рецепт от всех бед для читающих гламурные журналы. Но у Смолки и Адамека это основа основ, поиск языка, составление букваря, обретение вокабуляра, нащупывание связей в лишившемся связей мире. Это прежде всего метафора, но одновременно и полная юмора, идеальная по форме игра, где каждый обязательно найдёт какие-то собственные слова, даже если не владеет английским, чешским и латынью, на которых «говорят» в данной опере.
Вместо книг
Чехи чрезвычайно гордятся своей любовью к литературе, а пражане — великими писателями. Кафка и Мейринк здесь едва ли не национальные герои, а книжные магазины — на каждом шагу. Читают и вправду много, даже в метро и трамвае постоянно видишь забытое в Москве зрелище — человека с бумажной книгой в руках. Но пражский театр и по этой части впереди планеты всей: местные режиссёры, похоже, не боятся упрёков в старомодности и отсталости, в отличие от европейских коллег они с лёгкостью берутся за тексты и смело создают абсолютно литературоцентричные произведения.
По крайней мере, в программе нашего осеннего шоу-кейса два спектакля из восьми были скорее подробным пересказом, чем авторским прочтением. Любопытно, что оба шли на одной и той же сцене — в совсем ещё недавно заброшенной Вилле Штванице (Vila Štvanice), расположенной на небольшом острове посреди Влтавы, куда раньше можно было добраться только на личном автомобиле, а теперь специально пустили трамвай (вот как в Праге любят современный театр и заботятся о зрителе). Здание и сейчас выглядит нежилым и малопригодным для высокого искусства, однако молодые независимые компании облюбовали его для самых разных, преимущественно сайт-специфичных, проектов, и поскольку добраться сюда стало намного проще, то от публики на спектаклях нет отбоя.
Наверное, поэтому в наскоро сооружённом из подручных материалов зале на обоих спектаклях то и дело раздавался громкий хохот: если иностранные гости мало что понимали в бесконечном потоке слов, то местные театралы могли оценить типично чешский чёрный юмор по достоинству. В первый вечер мы смотрели «Ольгу» «Летающего театра» (или перелётного, тут уж каждый переводит Divadlo LETÍ (Theatre LETÍ) как хочет) — долгий и медленный (я бы даже сказала, медлительный) трёхчасовый спектакль про жену Вацлава Гавела, о которой здесь не знает только ленивый. Для болгарского же критика, венгерского поэта, польского режиссёра, греческого театроведа и российского продюсера её история — совершенная абстракция. До спектакля мало кто из нас догадывался об изменах Гавела, его страсти к сигаретам, женщинам и красивой одежде, а также страданиях его жены (и вообще о её существовании). Однако и после спектакля, длившегося, кажется, целую вечность, я мало что про неё поняла: в бесконечных разговорах утонули и живые люди, и их отношения, и смысл происходящего на сцене.
Театральная компания «Тигр в бедственном положении». Спектакль Mama’s Boys
Но тогда я ещё не знала, что ждёт меня буквально через день. В том же самом пространстве, но организованном уже совсем по-другому (теперь вместо демократичного партера тут был выстроен высоченный амфитеатр), перед нами развернулась драма не из личной, а из школьной жизни. Молодой выпускник драматического отделения театрального факультета Пражской академии искусств вместе со столь же юными, но энергичными актёрами организовал компанию «Тигр в бедственном положении» (Tygr v tísni — хотя я бы сказала, что тут он скорее в засаде) и поставил спектакль Mama’s Boys. В тексте они опирались в основном на Роберта Музиля (с вкраплениями из Макаренко, Коменского и Жан-Жака Руссо), а в трактовке — преимущественно на британские фильмы о жизни закрытых частных школ. Постановка, несмотря на возраст создателей, показалась мне вторичной и даже архаичной, в ней было на удивление много наигрыша и явный переизбыток книжных аллюзий. Я оказалась не одинока: коллеги мои тоже сетовали на чрезмерную увлечённость «маменькиных сынков» литературным материалом и неумение создать собственный текст.
Театр как театр
Настоящую театральную игру мы увидели, пожалуй, лишь один раз, зато какую! То был «Макбет» в знаменитом «Театре на балюстраде» (Divadlo Na zábradlí). Режиссёр Давид Яраб, известный российскому зрителю разве что по паре неплохих кинофильмов, оказался настоящим мастером искусства рисовать комиксы театральными красками. Это самый необычный Шекспир, которого я видела, и притом один из самых понятных. Начать с того, что весь спектакль идёт на чистом английском языке, с чешскими субтитрами. Но английский текст актёры произносят не без явного пражского шика — то нараспев, то с акцентом, то с нажимом, то играя словами.
Спектакль «Макбет». Режиссёр Давид Яраб
Макбет в спектакле трус и гей, леди Макбет одержима желанием секса и продолжения рода, Макдуф — ловкий дипломат, а ведьмы — то ли Ницше с Фрейдом, то ли Энгельс с Марксом. Звучит пошловато, но на самом деле спектакль получился отменный — остроумный, энергичный, не затянутый, да и все сюжетные линии мастерски «схвачены» в единое целое. Зловещая музыка и лаконичная сценография, преобладание чёрно-красной цветовой гаммы в костюмах и высоких и низких нот в голосах (такое ощущение, что нормально, не вычурно и ничего не изображая, никто из героев не разговаривает) оказываются не просто данью моде, а весьма уместным дополнением к общей линии «опрощения» классики.
Ну и разумеется, актёры в «Театре на балюстраде» играют блестяще. Почти все они — настоящие звёзды, обладающие и необходимой харизмой, и пониманием, что, собственно, хотел сказать режиссёр. Именно они заставили меня поверить: чешский театр не только существует, но и более чем жив, а также рекомендовать начать знакомство с театральной Прагой с их коллектива, небольшого, однако столь значимого для пражского театрального искусства. Тем более что почти все спектакли здесь идут с субтитрами и адаптированы для туристов, которых в самой Праге пруд пруди, но вот в местных театрах пока ещё явно наперечёт.
Текст: Ника Пархомовская
Заглавная иллюстрация: Прага, 2018. Предоставлено Никой Пархомовской
